03

июнь 2014

 

НИКОЛАЙ ЧЕРКАШИН, vsr.mil.by

Траншеи русской армии в Первую мировую пролегали от Балтики до Дуная. Теперь места былых боев оказались на территории Латвии и Литвы, Беларуси и Украины, Румынии и Чехии, Венгрии и Молдовы… И нигде никто так не сберегает память о воинах «забытой войны», как в Беларуси. Ну разве что во Франции еще поминают русских солдат на образцовом военном кладбище в Мурмелоне.

 

 

15 декабря 1917 года… Сегодня мало кому что-либо скажет это дата. Но именно в этот день стихли орудия по обе стороны гигантского фронта от моря до моря, от Аландских островов до Карпатских отрогов. В этот день было подписано соглашение о военном перемирии между Россией и Германией. И сделано это было под Брест-Литовском — в селе Скоки, в старинной усадьбе Немцевичей.

Сегодня этот небольшой усадебный дворец снова заполняют люди в мундирах русской императорской и кайзеровской армий. А в старинном парке немецкие солдаты с пулеметами занимают оборонительные позиции…

Съемка художественного фильма? Нет. Все гораздо интереснее. Это белорусские реконструкторы из группы «Рубеж» решили восстановить события той далекой поры в их максимальной исторической точности.

 

 

Вообще брестским реконструкторам повезло: у них есть приют под крышей музейной усадьбы Немцевичей в Скоках. Ее директор Сергей Семенюк охотно привечает энтузиастов из группы «Рубеж» — Александра Жаркова, Елену и Андрея Воробей, Сергея Андреюка… Благодаря им старая усадьба обрела новую кипучую жизнь. Время от времени здесь проходят настоящие дворянские балы: сияют старинные люстры, отражаются в зеркалах огоньки свечей, звучат мелодии забытых вальсов и кружатся пары в костюмах, достойных празднества. Стараниями «Рубежа» в музее собрана уникальная экспозиция военных раритетов Первой мировой войны. Только здесь, в Скоках, можно увидеть подлинную противогазную маску того времени — она сделана из собачьей кожи, или траншейный нож «французский гвоздь»…

 

 

Мемориальный бой брестские реконструкторы провели и под «русским Верденом» — старинным городком Сморгонью, где восемьсот десять дней и ночей шли кровопролитные бои за небольшую железнодорожную станцию, ставшую стратегически важным узлом. Город переходил из рук в руки, пока его надолго не перерезали траншеи с бетонированными огневыми точками. Здесь были испытаны самые современные по тем временам виды оружия — и авиация, и химические атаки.

Лето 1917 года ознаменовалось для Сморгони мощным наступлением русских войск. Командование Западного фронта выбрало для главного удара участок Сморгонь — Крево, намереваясь решительной атакой прорвать здесь германскую оборону и выйти к Вильно. Руководил операцией с наблюдательного пункта 38‑го армейского корпуса командующий Западным фронтом генерал Антон Деникин. 22 июля в 7 часов утра после двухчасового артиллерийского обстрела в атаку поднялась русская пехота. Впереди шли офицеры. Прорыв был настолько стремительный и неожиданный, что противник не успел своевременно открыть заградительный огонь. Несмотря на блестящую работу русской артиллерии, эта атака не привела к прорыву фронта противника, но поспособствовала тому, что у немцев пропала охота к контратакам. Фронт снова стабилизировался до самой зимы.

 

 

4 декабря в местечке Солы по настоянию большевиков представители 2‑й, 3‑й и 10‑й армий Западного фронта подписали перемирие с немцами. О Сморгони больше не упоминали в боевых сводках. А 18 февраля 1918 года в 12 часов дня, когда истек срок перемирия, германские войска по всему фронту перешли в наступление. Сопротивление остававшихся русских частей было сломлено. Взяв Сморгонь, немцы пошли на Минск. Погибших в тот день, но не бросивших фронт русских солдат и офицеров похоронили вернувшиеся в город жители уже спустя несколько месяцев.

 

 

Несмотря на то что под Сморгонью воевали будущие писатели Валентин Катаев и Константин Паустовский, дочь Льва Толстого и Михаил Зощенко, боевая слава этого города пребывает втуне. Именно поэтому активисты «Рубежа» делают все, чтобы привлечь внимание общественности к проблеме создания здесь мемориально-исторической зоны. С этой целью в августе нынешнего года под Сморгонью состоится большой сбор военно-исторических клубов Беларуси.

В этом городе мне удалось купить редчайшую книгу «У Сморгони под знаком Святого Георгия». Ее написал, точнее, собрал по архивным крупицам бывший офицер-пограничник Владимир Лигута. Сотни героев, удостоенных в боях под Сморгонью почетнейшей воинской награды, увековечены на страницах этой книги памяти. Здесь и описание боевых эпизодов, и множество документов, и уникальная портретная галерея.

 

 

Таких энтузиастов, как Владимир Лигута, людей совестливого патриотизма, в Беларуси, слава Богу, немало. С одним из них — народным художником Беларуси Борисом Борисовичем Цитовичем меня познакомили «рубежане» Александр Жарков и Елена Воробей.

Этот немолодой человек — настоящий подвижник родной истории. По своим эскизам он построил часовню в память русских солдат, погибших в Первую мировую войну на белорусской земле. Его трудами восстановлены пять воинских кладбищ, свыше трехсот имен появились на надгробных плитах. Он же создал пока что единственный в республике музей Первой мировой войны, музей частный, музей сельский — он находится в деревне Забродье Вилейского района, но все же музей с уникальными экспонатами.

 

 

Борис Борисович ратует за создание культурно-просветительского центра, который бы занимался сохранением и увековечением памяти о Первой мировой войне, курировал бы всю общественную деятельность, связанную с этой трагедией. А пока что Цитович возглавляет созданный им благотворительный культурно-исторический фонд «Кроки».

…Настоящей сенсацией стала находка на дне озера Нарочь в Минской области. Во время очистки водоема от мусора дайверы обнаружили корпус небольшого корабля, который — предположительно — затонул во времена Первой мировой войны. Руководитель дайвинг-клуба «Морской пегас» Андрей Лихачев сообщил, что затонувшее судно удалось снять на фотокамеру. Сам корабль длиной десять метров и шириной около двух метров находится в 800 метрах от берега и лежит килем вверх. Скорее всего, это один из боевых катеров, который был доставлен сюда с Балтики в годы Первой мировой войны.

 

 

Данные о том, что на Нарочи когда-то действовали моряки Российского императорского флота, нашел недавно в архивах краевед из города Мяделя Геннадий Малышев. Он предполагает, что затонувший корабль мог принадлежать отряду катеров № 3 морской бригады особого назначения.

 

 

— Пока остается загадкой история гибели судна, — рассказывает Геннадий Малышев. — В 1916 году в этих местах произошла знаменитая Нарочанская битва. Линия фронта проходила прямо по берегам озера. Не исключено, что корабль пошел на дно во время тех событий. Если так, то он лежит там уже около ста лет.

Дайверы попробуют выяснить название затонувшего судна, что поможет узнать его историю. Для этого они планируют проникнуть внутрь корабля, а впоследствии сделать в нем подводный музей.

Недавно группа реконструкторов из «Рубежа» ездила в Пинск, около которого — в деревне Мокрый Бор — совершила свой подвиг героиня Первой мировой войны сестра милосердия Римма Иванова.

9 сентября 1915 года во время боя ставропольская казачка оказывала под огнем помощь раненым. Когда погибли все офицера роты, она подняла солдат в атаку и повела их на вражеские окопы. Позиция была взята, но сама героиня получила смертельное ранение разрывной пулей в бедро. Ей едва исполнился 21 год. На следующий день ее отпевали в храме села Доброславка. Потом отправили тело на родину — в Ставрополь.

В прощальном слове протоиерей Симеон Никольский сказал: «Франция имела Орлеанскую деву — Жанну д’Арк. Россия имеет Ставропольскую деву — Римму Иванову. И имя ее отныне будет вечно жить в царствах мира». Сестра милосердия Римма Михайловна Иванова — единственная в России женщина, награжденная военным орденом Святого Георгия 4‑й степени. О ней помнят в Ставрополе и на брестской земле. На храме, где отпевали Римму, белорусы открыли мемориальную доску, а в деревне Мокрый Бор поставили памятник.

Итак, реконструкторы. Кто же они такие?

 

 

Сегодня из увлечения одиночек и небольших групп любителей-знатоков военной истории реконструкторство превратилось в мощное народное и даже международное движение. Оно очень пестрое по своему составу, по своим идеям, по своим устремлениям. Сотни, а порой тысячи людей, одетых в военную форму, съезжаются из ближнего и дальнего зарубежья, чтобы разыграть на исторической местности то или иное сражение.

 

 

Что заставляет этих порой уже совсем немолодых людей натягивать на себя гимнастерки и сапоги, затягиваться в ремни портупей и походного снаряжения, надевать фуражки, кивера, пилотки, каски и выходить на поля былых сражений, ехать за тридевять земель в мороз и зной из Челябинска в Брест или из Севастополя на Карельский перешеек?

Что побуждает их шить за немалые деньги мундиры и шинели, кители и френчи? К слову сказать, комплект обмундирования красноармейца образца 1941 года стоит ныне подороже костюма от Версаче. Что заставляет их рыскать по «блошиным рынкам» в поисках подлинной пуговички к вороту гимнастерки или довоенной эмблемы танковых войск — «левостороннего» танка, бегать по антикварным лавкам, музеям, обзванивать военно-исторические клубы, выменивать у коллекционеров?

 

 

Что заставляет их переносить реальные походные тяготы: шагать с полной выкладкой, рыть окопы, жить в палатках?

Желание примерить историю на себя, почувствовать себя в другом времени? Испытать то, что не почувствуешь ни в каком «кино про войну»? Понюхать реального пороха? Возможно, и то, и другое, и третье…

 

 

Историю можно постигать по-разному: в залах библиотек, в университетской аудитории, на сайтах в Интернете, в музеях, архивах… Но ни один сайт, ни одна энциклопедия не передадут, как поет горн «Побудку» на рассвете, или скрежет булата — сабля о саблю… Ощутить себя в седле во время конной атаки. На танковой броне десантником-пехотинцем. Испытать свои нервы под истошным воем пикирующего на тебя истребителя?

Все это ретрозвуки. Они давно уже исчезли из нашей жизни. Но их можно услышать там, где «воюют» реконструкторы.

 

 

Реконструкция — это еще и способ изучения истории. Ведь сколько надо перелистать, перечитать книг, документов, альбомов, прежде чем создать предельно точный образ воина той или иной эпохи! А еще надо пройти пристрастные обсуждения коллег и экспертов. Нужны знания не только в области униформистики, фалеристики, холодного оружия, необходимо досконально изучить боевой путь выбранного полка. Только тогда можно говорить о реконструкции исторического факта, о живом воскрешении истории.

Добросовестный «рекон» даст фору любому киношному или театральному костюмеру в точности воспроизведения одежды, оружия, орденов, обстановки. На экране или на сцене — чтобы было похоже. Здесь — чтобы было, как было. Два разных подхода.

Вот почему фотографии, сделанные на реконструкторских боях и походах (особенно те, к которым приложил руку настоящий фотохудожник Виктор Перякин) можно рекомендовать как иллюстративный материал для школьных уроков истории или литературы: все достоверно, зримо, волнующе, красочно… Есть просто шедевры, которые просятся в тематические альбомы.

Историю можно хранить по-разному: на стенах музеев, на архивных полках, в монументах… А можно и так — вживую, в действе, в лицах, неотличимых от лиц предков: ведь лица повторяются через поколения с почти портретной точностью. А можно и так — оживить старый самолет да еще поднять его в воздух, как это делают энтузиасты проекта «Крылатая память Победы». Кто из нас слышал, как рокочет мотор знаменитого истребителя И‑16 или Ла‑5? Приезжайте на аэродром под Москвой — услышите и увидите в небе силуэты легендарных самолетов. А ведь это тоже — реконструкция, если реставрация уже бессильна.

Движение реконструкторов набирает размах. Наверное, можно говорить о них как о некой субкультуре, и это будет правильно. Клуб по интересам? Вне всякого сомнения. И какой клуб! С воинской дисциплиной, со строевыми смотрами, походами, дискуссиями, консультациями, обсуждением военно-исторических проблем. Прежде чем выбрать себе тот или иной мундир, надо найти свое время, влюбиться в эпоху, вникнуть в события…

Философия дела: воскрешать исторические события там, где они творились, в их реальном историческом пространстве, будь это Брестская крепость, Ораниенбаумский плацдарм или крымский Перекоп.

Мало кому известен тот факт, что первая реконструкция Бородинского сражения была проведена в 1839 году по инициативе императора Николая I.

А первые советские реконструкции появились в 70‑х годах ХХ века под эгидой ВЛКСМ, который объединял деятельность военно-исторических клубов.

Осенью 1989 года впервые был проведен военно-исторический фестиваль «День Бородино», ставший потом ежегодным. Традиционно он проходит на Бородинском поле и объединяет реконструкторов «наполеоновских войн» из многих стран, привлекая внимание тысяч зрителей. В том же году советская команда впервые приняла участие в XIII международном рыцарском турнире в Польше, в городе Голюб-Доржине, и заняла там третье место среди пеших команд.

С той поры реконструкторы из России и стран СНГ начали регулярно контактировать со своими западными коллегами, принимать участие во многих международных фестивалях. Очень быстро появились и клубы, посвященные другим историческим эпохам: Средневековью, Гражданской войне, Первой и Второй мировым войнам…

Сила реконструкторского движения в том, что оно не спущено сверху, а родилось в недрах народа, не придумано, а востребовано самой жизнью. Это живая и весьма патриотичная форма увековечивания исторической памяти народа. По самому большому счету — это коллективное творчество, которое создает образы исторических событий. И как всякое творчество, оно достойно внимания и уважения.

* * *

«От героев былых времен не осталось порой имен». Это о них, о солдатах Первой мировой…

Святое дело — возвращать павшим за Родину их имена. Нелегкий труд — чтить, хранить и помнить. Но память должна быть активной, действенной, как у брестских «рубежан». А у них новая забота — нашли под Барановичами заброшенное кладбище русских солдат Первой мировой. Надо призывать людей на помощь, искать силы и средства.

— Разве наши воины не достойны лежать в обозначенных могилах? — спрашивает Елена Воробей. — И если не мы, то кто это сделает?

 

В усадьбе Немцевичей, где 95 лет назад была остановлена Первая мировая, открылся военно-исторический фестиваль

У Скоках зноў пабіліся рускія і немцы (рэпартаж)

Рассвет 22 июня в Брестской крепости встретили около 8 тысяч человек

Брест встретил 22 июня

 

Фото автора и из архива реконструкторской группы «Рубеж».