В Дрогичинском районе раскопали вход в подземелье Тороканского монастыря

Это только на первый взгляд приезжего деревня Именин Дрогичинского района — обычный агрогородок в 700 дворов: аккуратные домики, цветники, почта, Дом культуры, сельмаг, храм...

Интрига в том, что Именин много веков звался Тороканью и тороканцами местные жители считают себя до сих пор. А недавно краеведы раскопали один из входов в 200–метровое монастырское подземелье некогда известного Тороканского монастыря.

Местная легенда связывает Торокань с королевой польской и великой княгиней литовской Боной Сфорцой, которая владела Кобрином и Мотолем в XVI веке. По преданию, в одной из поездок (Именин располагается аккурат между этими населенными пунктами) итальянка заблудилась в нашей глуши.

— Запаниковала, — предполагает директор военно–исторического музея Дрогичина Сергей Граник. — Пришлось переночевать в лесу в карете. И приснился Боне сон. Неизвестная женщина, видимо, Дева Мария, советовала ей успокоиться, мол, спасется. Так и вышло. Через двое суток ее нашли и вывели из болотистой местности. Позже Бона поставила в том лесу, у дуба, кирпичную колонну. Она стояла до 60–х годов прошлого века. При строительстве дороги колонну сбросили. А люди, уверенные в чудодейственной силе столпа, соскребали кирпич в порошок и давали больным. Говорят, лечил...

В XVI веке возле колонны построили православный Тороканский монастырь (в 1613 году он стал униатским, в 1710–м передан ордену базилиан). Потом и деревня возникла... А в XVIII веке наступило время расцвета монастыря, работала при нем и иконописная школа. Сергей Граник пересказывает когда–то услышанное от старожилов:

— Монастырские мастера не только писали иконы на дереве, холсте, по металлу, но еще изготавливали перстни из кости лося. В Купальскую ночь омывали их в Ясельде. Считалось, что украшения обладают необычайной силой.

Язычество, православие, униатство, католичество — все переплелось в жизни Тороканского монастыря. Удивительный факт: летом 1938–го в Торокани побывал будущий Папа Пий XII. Угощали его бисквитным тортом с белыми семечками. Но монастырь угасал. Перед Великой Отечественной в монашеских кельях размещалась польская сельхозшкола. А во время войны в монастыре что–то искали немцы — вскрывали стены в разных зданиях. Остальное потом советские активисты разграбили. Книги выбросили. Богоявленскую церковь взорвали...

Одна из старожилов, 86–летняя Нина Степановна Павлючик, вспоминает, вытирая слезы:

— Помню: «задушки» — поминальный день. Служба была в кладбищенской каплице. Вышли мы и видим: вдруг поднялась церковь высоко–высоко. А потом рухнула. Вокруг — пыль...

Было это в 1959 году, на Святых сорока мучеников Севастийских.

Все видимое, что осталось от монастыря, — кельи, которые накрыты шифером. Сельхозкооператив «Именинский» хранит тут зерно. Недавно Сергей Граник и краевед Сергей Литвинко с разрешения председателя сельсовета вырубили кустарник, раскопали один из входов в монастырские подземелья. Ширина — 5 метров, глубина — 2,7... Но здесь нужны настоящие археологи, не любители, уверены они. Подземелья длиной 200 метров завалены кирпичом взорванной Богоявленской церкви.

Тороканцам все же удалось кое–что спасти из нее. Саркофаг и шесть униатских икон, написанных в Торокани, сейчас находятся в новом, построенном в 2004–м, Богоявленском храме. Нынешний председатель СПК «Именинский» Владимир Сухаревич — созидатель. За счет хозяйства установил арку и камень на месте, где когда–то была церковь. Построил новый храм. За что награжден орденом преподобного Сергия Радонежского и грамотами Патриарха. У тороканцев есть надежда, что когда–нибудь ему будет по силам и финансово организовать хотя бы раскопки подземелий. А пока остатки некогда величественного Тороканского монастыря не включены даже в районный список историко–культурных ценностей...

Последний из униатов

В Именине нет ни Монастырской улицы, ни улицы Доната Новицкого — последнего священника Богоявленской церкви. Но сохранился дом, где он жил с семьей. В людской памяти — благодарность.

На сайте музея Сергей Граник разместил немало интересной информации о настоятеле, ведь он человек необычной судьбы. По первому образованию — офицер. Прошел Соловецкий лагерь. В 1932–м был освобожден после обмена заключенными между СССР и Польшей. С того же года служил в греко–католическом приходе в Торокани. В 1939–м переехал в Зеленку под Варшавой.

В памяти жителей Торокани священник остался как учитель и меценат. Многим молодым людям из деревень, окружавших Тороканский монастырь, он дал дорогу в жизнь. За свои средства отправлял крестьянских детей учиться в польские города.

Евгения Марушко помнит, как отец Донат приезжал к ее отцу Алексею Соколовскому на велосипеде в рясе: «Заднее колесо было обвязано, чтобы ряса не запуталась. Брат распутывал колесо, и мы катались. Отец Донат не ругался. Мой отец окончил Калужскую духовную семинарию, был директором школы. Они слушали радио. Фашисты пришли к власти, и они рассуждали, к чему это может привести мир».

Валентина Козлович, "Советская Белоруссия"