01

окт 2013

 

starcom68.livejournal.com

"Czy teraz się znajdzie chociaż ślad mej pracy?"
Tomasz Zuk-Rybicki

20 августа 2013 года в самой древней части крепости Брест-Литовск, на месте средневекового городища Берестье и Берестейского замка начались археологические раскопки.

Проводятся они специально созданной археологической экспедиций Института истории НАН под руководством Вадима Кошмана по заявке УКС Брестского городского ЖКХ. Руководит раскопом первооткрыватель древнего Берестья и создатель единственного на просторах бывшего СССР археологического музея деревянного средневекового города - Петр Федорович Лысенко.

Цель работ - обнаружение остатков Берестейского замка с последующим его "воссозданием".

 

 

Цель мягко говоря сомнительная во всех отношениях. И, если обнаружение каких-то фрагментов остатков замка чисто теоретически еще можно предположить (несмотря на его полное срытие и разборку в далеком прошлом), то идея глобальных раскопок и "воссоздания" попахивает не только пустой тратой бюджетных денег, но и уничтожением как Берестейского городища, так и построенного на его месте в 1838-1839 гг. кавальера - земляного укрепления крепости Брест-Литовск, находящегося под охраной государства

Так или иначе, но под предводительством маститого археолога собралась пестрая компания желающих обрести при помощи археологических раскопок "святыню всех брестчан", а в последствии затеять грандиозную стройку за бюджетный счет.

Каждый день на раскопе можно видеть начальника УКСа Михаила Божко - заказчика работ, директора ЧУПСП "Армиг" Михаила Гайдуковича - проектировщика будущего замка, заведующего кафедрой физики БрГТУ Анатолия Гладыщука - автора книги "Замок Берестейский", взятого на щит инициаторами раскопок в качестве главного идеолога поисков.

Время от времени к раскопкам присоединялись и другие любопытствующие лица из числа реставраторов, археологов или общественности, не обошла эта участь и меня - когда еще можно будет за чужой счет удовлетворить свое любопытство. А к любопытству были все основания, но об этом ниже.

 

 

Итак, раскопки начались в пятницу. Раскоп без какой-либо предварительной разбивки (ни одного колышка я не увидел) заложен на месте раскопа 1939 года подполковника Войска польского Томаша Жук-Рыбицкого. О его передовых для своего времени работах чуть позже.

Сразу бросилось в глаза, что основным средством белорусских археологов является экскаватор. Лопаты студентов физфака БрГТУ использовались только для счистки грязи с асфальта. Это можно оправдать (снятие балласта в процессе археологических раскопок механизмами методика допускает), если бы была точно известна посадка на старый польский раскоп и не было бы артефактов XIX века и артефактов, связанных с событиями Второй мировой войны. А они были.

Все дело в том, что в этом месте кавальера в 1857 году был построен пороховой погреб на 10 тыс. пудов, К его конструкции мы так же еще вернемся. Погреб был модернизирован в начале ХХ века путем обсыпки грунтом, благополучно пережил Первую мировую войну. В 1944 году ему не повезло, при отступлении немецко фашистских войск из крепости погреб взорвали. Та куча земли, которая сейчас встречает посетителей музея "Берестье" по левую руку, является отнюдь не остатками "башни замка", а остатками порохового погреба 1857 года постройки.

 

 

На достаточно условной схеме, полученной в ходе инвентаризации 2013 года (она дана для ориентировки в пространстве), под индексом V-106 показан кавальер, под индексом V-207 - взорванный пороховой погреб, под индексом V-701 - здание музея "Берестье" с музеефицированным раскопом средневекового города. Нынешний раскоп заложен между северным фасадом погреба и идущей к музею асфальтированной дорогой (показана коричневым цветом).

Первый же день работ преподнес свои сюрпризы. В вывале кирпича стены северного фасада погреба, что открылся прямо под дерном, стали в изобилии попадаться боеприпасы. Дежурившие саперы оказались кстати. Опасные ВОПы вывезены и утилизированы. Безопасные осколки и развороченные гильзы в дальнейшем перенесены в музей "Берестье".

 

 

 

Под ковшом экскаватора вылез фрагмент булыжной мостовой, которую почему-то один из участников раскопок назвал "мостовой Витовта, древнее которой нет ни в Минске, ни в Полоцке, ни в Москве". А мостовая на поверку оказалась XIX-ХХ века и вела она (параллельно современной дороге) к водозабору и, естественно, к фасаду погреба.

 

В субботу и воскресенье работы на раскопе не велись, гуляющие брестчане и гости города могли видеть только срез грунта, огороженный ленточкой.

 

 

На фотографиях видно, как много в грунте кирпичей от порохового погреба.

 

 

Попадались даже целые блоки, скрепленные раствором.

 

 

Грунт вывозился и складировался неподалеку. Возникла идея силами волонтеров выбрать оттуда кирпичи, но организаторы раскопок сказали, что сами все сделают и кирпичи им нужны. А вот перебрать отвалы с металлоискателем и просеиванием грунта все-таки  хотелось бы, потому как экскаватор не заменит рук археолога.

 

 

С началом новой недели работы продолжились. Экскаватору ассистировали студенты историки и физики.

 

 

Еще в первый день раскопок в центре котлована был зацеплен валунный фундамент на известковом растворе (его почти единодушно отнесли к стене замка, только Петр Федорович почему-то сомневался), а на восточном краю котлована глиняная подушка. Ее хорошо видно в профиле на этом фото под слоем переотложенного культурного слоя с фрагментами средневековой керамики.

 

 

Наконец экскаватором был вскрыт в центральной части раскопа на всю глубину участок валунного фундамента, идущий под под углом примерно в 70-80 градусов к берегу реки Мухавец.

 

 

На фото видно, что мощность сохранившейся части фундамента примерно равна человеческому росту.

 

 

В западной части раскопа на небольшой глубине видна булыжная мостовая (узкий прикоп). Слева в углу под кирпичами и булыжниками был обнаружен заваленный пожарный инвентарь: огнетушители, бочки, ведерные жестяные воронки (первый раз такие вижу), а также весы и прочие металлические изделия.

 

 

 

 

Фрагмент фундамента, вид с юго-востока, обратите внимание, на фото, плохо, но видно, что валуны на известковом растворе положены на подушку из битого кирпича на аналогичном растворе. Кирпич чуть меньше по размерам крепостного.

 

 

 

 

Глиняная стерильная подушка в восточной части котлована, перекрытая переотложенным культурным слоем - законсервированная часть раскопа 1939 года. Это очень интересное место - его важно сохранить как память. Почему? Читайте дальше.

 

 

В ближайшие дни котлован будет расширен в южном направлении с целью расчистить продолжение фундамента.

 

А сейчас оставим вольное повествование и перейдем к некоторым выводам, попытаясь вписать увиденное в исторический контекст.

1. Когда меня спрашивают, надо ли копать замок, я, в свою очередь спрашиваю, а что собственно вы ожидаете найти? Ведь из исторических источников нам известно, что многократно перестраиваемый замок вырос из средневекового городища Берестье и дожил до нового времени в виде обветшавших стен с башнями. Примерно в 1654 году он был частично разобран и усилен так называемыми "бастионами Сапеги" (стена с башнями осталась в горже), но это не помогло.

В 1657 году город и замок были взяты шведами. На гравюре Дальберга сохранился проект перестройки замка шведами. Все последующие укрепления и перестройки замка повторяют эти очертания. На строительство новых укреплений после занятия города Сапегой в 1658 году Польским сеймом были выделены средства.

В 1660 году в замке уже хозяйничает русский воевода Хованский, укрепляет его и относительно успешно выдерживает длительную осаду. После богатой на события второй половины XVII века к 1708 году в Бресте не фиксируется никаких укреплений, кроме "пятиугольного замка с бастионами". Последнее упоминание пятиугольного земляного укрепление относится к 1831 году. Подробно история замка с историческими планами рассказана Владимиром Орловым здесь. Какие можно сделать из сказанного выводы?

1.1. Средневековый замок с каменными башнями, скорее всего, полностью прекратил свое существование (был разобран) после перестройки его шведами уступив место замку бастионного типа.

1.2. Бастионный замок неоднократно перестраивался, а иногда и полностью срывался. Здесь очень подходит метафора песочницы, когда из одного и того же песка строят в разное время разные замки на одном и том же месте. Тем более к этому располагала болотистая местность и условный дефицит грунта (это прослеживается вплоть до конца XIX века при строительстве укреплений русской крепости.

1.3. Замком, согласно исторической традиции, продолжали называть уже земляное укрепление.

1.4. Как вы думаете, что произошло в 1838-1839 году при строительстве русской крепости Брест-Литовск? Правильно из грунта пятиугольного старого укрепления на его месте насыпали кавальер с двумя фасами и двумя фланками.

Именно поэтому, глядя на кавальер, мы можем говорить, что по своему материалу (понятно откуда в его толще средневековая керамика?) это и есть Берестейский замок, но по своей форме и времени возникновения это совершенно другое укрепление с другой функцией. Именно это должны знать археологи, проведя кропотливые археографические исследования перед началом своих раскопок, как того требует археологическая методика.

2. История с археологическими раскопками 1939 года Томаша Жук-Рыбицкого.

Не буду полностью пересказывать эту по своему выдающуюся историю первой попытки найти несуществующий замок. Закончилась она трагически. Жук-Рыбицкий погиб от авиабомбы союзников в немецком концлагере осенью 1944 года, но до последних минут, будучи в плену, они писал по памяти (!) отчет об археологических раскопках в Берестейском замке. Ныне с копией его рукописи можно ознакомиться в Брестской областной библиотеке, а о его работах на белорусском и польском языках вышла статья С.А. Пивоварчика.

Используя эти источники, попытаемся соотнести данные Томаша Жук-Рыбицкого с тем, что мы увидели сейчас в котловане. Ведь его закладывали специально на польском раскопе, т.к. в нем была зафиксирована валунная кладка, интерпретировать которую точно польский исследователь в свое время не решился. Он вообще по образованию был военный юрист, а эта наука располагает к точности суждений, а не к фантазиям о "мостовой Витовта".

2.1. В современном котловане была зафиксирована прослойка из стерильной глины. Да, в отчете Жук-Рыбицкого мы встречаем упоминание о консервации (!) восточной части раскопа, там где были выявлены деревянные конструкции, стерильной прослойкой из глины. А ведь уже началась Вторая мировая. Почему-то сразу приходят на память незасыпанные раскопы современных археологов.

2.2. В траншее у порохового погреба Томаш Жук Рыбицкий обнаружил валунную кладку на известковом растворе идущую под углом примерно в 80 градусов к берегу реки Мухавец. Это совпадает как по местоположению, так и по детальному описанию с тем, что мы сейчас увидели в котловане. Копии чертежей из дневника Жук-Рыбицкого предоставлены мне Александром Корецким, за что ему отдельное спасибо. На чертеже кладка помечена литерами К-К.

Обратите внимание на дорогу на чертеже. На 90% это и есть та самая валунная кладка, явленная нам как "мостовая Витовта", поверх которой проложен современный асфальт. С источниками надо тщательнее работать.

 

 

Оставим пока интереснейшие раскопки 1939 года и обратимся к следующей истории.

 

3. История про пороховой погреб 1857 года в кавальере Волынского укрепления. 

Если археологи перед раскопками, согласно методике археологических исследований, провели весь комплекс археографических исследований, то чертежей и данных об этом погребе у них всяко побогаче чем у меня.

Все это имеется в избытке в московских и питерских архивах. Я же, чтобы представить конструкцию погреба, обращусь в фонды БРОКМ и к описанию строительства погреба за 1857 год в Формуляре крепости Брест-Литовск из фондов РГВИА.

В фондах БРОКМ имеется вот такой чертеж профиля погреба. Чтобы не нарушать права БРОКМ, я даю только фрагмент чертежа, убирая самую интересную правую сторону, где даны размеры в футах.

 

 

В описании конструкции погреба в Формуляре Брест-Литовской крепости сказано, что пороховой погреб представляет собой казематированное заглубленное здание, окруженное по периметру рвом с каменным контрэскарпом. Это хорошо видно на профиле исторического чертежа, где так же читается не только ров, но и фундамент контрэскарпа. Более того, линейные размеры этого фундамента совпадают с линейными размерами того, что было выявлено сегодня археологами. Я уже не говорю про особенности валунной кладки.

В описании конструкции погреба есть еще два существенных момента, о которых я умолчу, т.к. считаю, что археологически они вполне могут быть выявлены и связаны если не с Витовтом, то точно с Ягайлой.

Сравнивая чертежи из дневника Жук-Рыбицкого с историческим чертежом и описанием, находишь два существенных противоречия.

Так, на профиле 1939 года мы видим обвалованное сооружение без какого-нибудь намека на ров. Напротив, на чертеже историческом периода сдачи объекта нет никакой обваловки.

Все дело в том, что обваловка погреба возникла в более поздний период усиления крепостных сооружений перед Первой мировой войной, и Жук-Рыбицкий застал позднюю версию погреба на начало ХХ века, не зная о наличии рва у погреба и каменного контрэскарпа в нем.

На чертеже буквой К показана валунная кладка как раз там, где контрэскарп выходит перед северным фасадом погреба ввиде подпорной стенки.

 

 

Второе противоречие заключается в том, как на плане 1939 года валунная кладка соотносится с погребом. Помните, я писал, что она идет не перпендикулярно к берегу Мухавца в котловане? Аналогично не перпендикулярно она показана на плане 1939 года.

Эта объективная неперпендикулярность приводит к тому, что она становится не параллельной стене погреба, что исключает ее трактовку как фундамента контрэскарпа, который, как известно должен быть параллелен стене погреба.

Честно говоря, эти размышления меня завели в тупик, пока я повторно не обратился к плану Жук-Рыбицкого. Все очень просто, обваловка погреба сыграла с исследователем злую шутку.

Да и, как мы помним, он писал отчет по памяти в не очень комфортных условиях немецкого концлагеря. С фундаментом у Томаша все правильно, а вот с погребом не лады. Погреб на самом деле расположен не перпендикулярно реке, а под углом к ней, вытягиваясь параллельно внутренней стороны вала кавальера. Посмотрите как он нарисован, пусть и без соблюдения линейных размеров, но с точной ориентацией, на схеме в начале поста.

Все понятно?

 

ВЫВОДЫ

1. В современном котловане обнаружены остатки контрэскарпной стенки рва порохового погреба 1857 года. Они же зафиксированы у Жук-Рыбицкого при раскопках 1939 года.

2. Обнаружить остатки земляного замка бастионного типа в неоднократно перерытой земле в котловане порохового погреба XIX века крайне затруднительно, но возможно.

ПРЕДЛОЖЕНИЯ

Вариант 1. Расчистить остатки порохового погреба и музеефицировать их как башню Витовта.

Вариант 2. Расчистить остатки порохового погреба и музеефицировать их как иллюстрацию к процессу многократной переархеологизации остатков замка, раскопок 1939 года и взрыва 1944 года. Посвятить эту экспозицию памяти замечательного, пытливого и стойкого польского археолога, юриста, подполковника Томаша Жук-Рыбицкого.

Вариант 3. Расколотить все что есть и построить замок из стекла и бетона.

Выбирайте - кому что нравится.

Скажите, а почему живых родственников польского исследователя Томаша Жук-Рыбицкого не пригласили на раскопки? Я думаю, им бы за него не было стыдно.

"Найдется ли сейчас в Бресте хоть какой-то след моей работы?", - спрашивал Томаш в своем дневнике в немецком плену.

След нашелся, только вот как мы им распорядимся?

 

Для тех, кто имел терпение дочитать до конца - немного хабара.